Боже, я мог представляться Мариной целую вечность, дабы слышать ее визг.

– Странные вы люди, – произнес разочарованно. – Когда я не в духе – это плохо. Когда я в духе – тоже плохо. Что вы от меня вообще хотите?

– Быть в духе при данных обстоятельствах – вот что плохо. Ты не выходил из дома? К тебе никто не приходил?

На моем лице тут же заиграла улыбка.

– Ах вот в чем дело. Боишься лишиться ручного песика? Больше никто не даст посадить себя на поводок, так?

– Перестань. Ты ведь знаешь, что это не так, – она практически плакала. – Я хочу встретиться. Нам нужно поговорить. Тут в школе такое твориться… Я их всех ненавижу, Витя. Всех до одного. Мне больше не хочется жить дома. Этот мир сошел с ума. Пожалуйста, давай встретимся. Мне нужна твоя поддержка.

Закрыв глаза, проклинаю себя за ее слезы. Когда я падал в яму и потянул ее за собой. Мне нет прощения.

– Хорошо, встречу тебя после школы, – твердо уточняю я. – У меня тоже к тебе разговор. И лучше его не откладывать.

– После школы? Может я сама…

– Нет. Я все сказал. Встретимся на нейтрале. Удачного дня, получай пятерки, – сбросил трубку, я почувствовал дурноту подступающую к горлу. Чувство вины или что-то еще, но я не мог с ним совладать. Побежал в туалет и меня стошнило. Организм отвергал даже воду. Впрочем, мой организм такой же вредный, как и его хозяин, а значит меня ждут большие испытания.

Смотря на свое отражение в мутном зеркале я все думал – а стоит ли игра свеч?

Сделав кое-какие дела, я подошел к школе. Стены здания были исписаны матерными словами и призывами к смерти – нынешняя молодежь ничего не смыслит о настоящих проблемах. Они пачками вкидываются антидепрессантами, после того как Марья Ивановна поставила им двойку за самостоятельную. И правильно, ведь дома их поругают: отберут компьютер и заставят пыхтеть над учебниками. А вдруг и того хуже – закроют дома. Я бы многое отдал, чтобы поменяться с ними шкурами, но едва ли найдется отчаянный, который пойдет на предложенную аферу. Я бы не пошел.

После шестого урока орущие ученики стали вываливаться на улицу, и как же это замечательно, что я встретился со своим любимым классом. Увидев меня, они вжали головы в плечи, потупили свои взгляды, девчонки так вообще сбились в кучу, словно сейчас я начну их насиловать. Идиотки даже не понимают, что секс со мной придется еще вымолить, с такими-то мордами.

Засунув руки в карманы и качаясь на пятках, я внимательно вглядывался в их предательские лица.

– Ну привет, однокласснички, – хохотнул я. – Соскучились по мне? Я по вам капец как соскучился? Может обнимемся по старой дружбе? М? Что носы потупили?

Как и предполагалось никто из них не тронулся с места. Рыжая голова Верещагиной притаилась за спинами парней, она знала, что обидела дядя Витю и вполне возможно получить по своим болтливым губешкам. Меня окружили и ученики младших классов, отчего я почувствовал себя звездой.

– Ну что же вы, братцы? – развел я руками. – Вы боитесь меня, что ли? Страшно, если Витя на тебя чихнет, да, Андрюшка? Больше мне руку не пожмешь, ведь я тварь заразная, так? – все молчаливо слушали мою речь, в то время как на моем лице сияла юродивая улыбка. – Да перестаньте! Улыбнитесь! Жизнь продолжается!

Я вышагивал по кругу, пытаясь заглянуть в лицо каждому, но они прятали глаза.

– А где Светик? – спросил я и девчонки расступились, предлагая ее в качество откупа. Подошел. Близко. – Ах вот ты где, подружка. Ну как, гордишься собой? Из тебя вышел отличный шпион. Только вот рассказала ты не все. Но переживай, милая, я сам им расскажу наш маленький секрет.

Мерзавка прищурила взгляд, но внутри нее все сжалось от страха.

– Я спал с ней, – сказал я и почувствовал невероятное удовлетворение. – Трахал на папином столике, пока вы глотали алкоголь из тех стаканчиков, из которых пил я. Забавно, не так ли? Теперь вы все заразные. Такие, как и я. Это ведь так передается. И даже сейчас, мы дышим одним воздухом. Какой ужас! Все мы сдохнем!

– Завязывай, Витя. Не пугай народ, – Егор сделал решительный шаг в середину круга. Признаюсь, от него я не ожидал подобного. Впрочем, сам напросился.

– Егорка, мой милый друг, – я нарочно пошагал на него с объятьями, но тот попятился назад. – А что такое? Думаешь, что покусаю? – мне удалось приблизиться максимально близко и клацнуть по воздуху зубами. – Трусишь, сука. Я слышу твой пульс. Вижу, как дрожат колени. Ты мне противен.

Егор вздрогнул, но не отошел.

– Перестань. Ты ведешь себя, как клоун.

– А вы разве не этого хотели? Зрители есть, осталось устроить шоу, – после этого он получил кулаком в морду и упал на асфальт. Все начали что-то кричать, в то время как я не прекращал наносить удары. – Клоунов нужно бояться! Ты боишься меня, Егор? Что ты там мычишь? Я тебя не слышу! Ты боишься меня?

Через несколько секунд мои костяшки пальцев были в крови, но я не мог остановится. Весь этот мир ответил за несправедливость в лице Егора. Я бил. Бил. Бил. И если бы не чужие руки на моей шее, едва ли парень пришел в себя.

– Витя, прекрати! Что ты вытворяешь? Остановись! – голос Вари, как мощнейшее успокоительное. Я моментально пришел в себя. Хрупкой девчонке удалось оттащить меня на приличное расстояние. Остальные школьники склонились над Егором.

– Варя, Варя… Ты как всегда вовремя. Как дела в школе?

– Еще одно слово и я сама разобью тебе морду, – пригрозила она, таща меня за футболку. Это было эпично, но вот Тарасовой было не до смеха.

Мы покинули пределы школы и тогда я остановился.

– Я устал. Давай приляжем.

– Боже, Витя, ну как так? – Варя рассматривала мои кулаки и с трудом сдерживала слезы. – У нас и так куча проблем, а ты еще драку устроил!

– У меня, – сухо поправил я, уставившись вдаль. – У меня куча проблем, Варя, не у тебя. И хватит меня лапать, – психанув, я выдернул руку.

Этот жест заставил ее напрячься.

– Что с тобой? Почему ты такой взвинченный? Я хотела рассказать тебе, что…

– Не надо, – перебил я. – Это мне нужно тебе кое-что сказать…

В глазах Вари промелькнул страх.

– Знаю, я говорил это миллион раз, но, – тяжелый вздох, – это последняя наша встреча.

– Витя, послушай…

– Нет это ты послушай. Больше мы не увидимся, ты поняла меня?

– Нет! – вскрикнула она. – Зачем ты так говоришь?! Мне все равно на мнение окружающих! Мне плевать, что там думают мои родители! Мы справимся! Почему ты снова опускаешь руки?! Зачем обижаешь меня? У нас практически получилось, а ты хочешь разрушить? – ее голос осип. Глаза намокли. Губы задрожали.

Я взял ее заплаканное лицо окровавленными руками. Говорить было тяжело. Горький ком застрял в горле, чему я был сильно удивлен. Не думал, что был способен плакать.

– Дорогой мой человечек, – прошептал я, улыбаясь. – Глупый, глупый человечек…ничего у тебя не получилось. Все и так разрушено.

– Нет, нет! – она вцепилась пальцами в мою футболку. Лицо бедняжки исказилось. Ей было больно, как и мне. – Не говори так, Витя! Ты походу пьян, вот и несешь всякую ерунду…

Я горько усмехнулся.

– Присмотрись, Тарасова. Смотри мне в глаза и спроси – пьян ли я?

– Замолчи! Не хочу даже слышать!

– Смотри! – встряхнул я ее. – Думаешь это алкоголь так на меня подействовал?! Или мне произнести это вслух, чтобы ты наконец поняла?!

– Нет!

– Я под делом, дура!

Варя опешила. Она услышала. Проглотила правду.

– Заткнись! – мне прилетела хорошая пощечина. Девчонка в неверии закачала головой. Ее мир рухнул благодаря мне. Она накрыла рот ладонью и постепенно отступала. – Что ты наделал, Витя? Что ты наделал? Как ты мог?

Опустив голову, я наблюдал как вода из глаз падает на траву. Непривычность сразу же отдала резью в веках. Я ненавидел себя. Проклинал. Даже не знаю, сколько простоял так, но когда поднял голову, то Варя уже исчезла.